Александр Артюков (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
alexartukov) wrote2009-02-15 07:15 pm
alexartukov) wrote2009-02-15 07:15 pm
Entry tags:
Ярослав Гашек. Величайший писатель чешский Ярослав Гашек
ИСТОРИЯ ПАРТИИ УМЕРЕННОГО ПРОГРЕССА В РАМКАХ ЗАКОНА
Поскольку, описывая историю партии умеренного прогресса в рамках закона, я не раз касался своей особы, то теперь чувствую необходимость отбросить ненужную скромность и перед лицом всей общественности подвергнуть себя беспристрастной критике.
Как руководитель партии умеренного прогресса в рамках закона и ее кандидат, я должен оценить свои дела как можно объективнее и, одновременно, как можно обстоятельнее, чтобы не упустить ни одной примечательной черты моего характера. В моей жизни действительно бывают минуты, когда я, в восторге от какого-нибудь своего деяния, шепчу про себя: «Боже мой, какой я молодец!» Но какой мне от этого прок, если о том не узнает мир? Мир должен прийти к тому же выводу, и человечество должно оценить меня по заслугам: не только мое замечательное дарование и огромные способности, но главным образом мой чудесный талант и необыкновенно цельный характер. Конечно, могут спросить, почему я не попросил кого-нибудь другого написать панегирик обо мне, почему я, насилуя свою скромность, восхваляю себя сам?
Отвечаю: потому что я знаю себя лучше и наверняка не напишу о себе ничего, что не отвечало бы правде, – ибо смешно писать о самом себе, преувеличивая. Поэтому, когда надо похвалить себя, я употребляю самые скромные выражения; однако я решительно придерживаюсь того мнения, что скромность украшает мужчину, а настоящий мужчина не нуждается в приукрашивании, следовательно мы не должны быть скромными чрезмерно. Отбросим наконец всякую сентиментальность, из-за которой нас прозвали «голубиным народом»1, и станем настоящими мужчинами. Признаемся открыто, без ложного стыда в своих чудесных качествах! Как прекрасно, что я смело могу сказать: «Сударь, я – гений!» В то время как неуместно скромный человек сказал бы: «Сударь, я – осел».
Умный и ловкий человек всегда лезет вперед и сам разносит о себе славу, а застенчивый сидит в клозете, пока его более счастливый собрат, оценив себя по заслугам, находит себе применение в общественной жизни. Застенчивость – худшая черта человеческого характера. Это – обман, прикрытый личиной скромности; и с моей стороны – со стороны человека, имеющего огромные заслуги в развитии всей чешской литературы и общественной жизни, – было бы позором и преступлением перед чешским народом оставить его в неизвестности, гений я или нет.
Поэтому я скажу очень просто: в истории человечества можно назвать только одного всесторонне одаренного человека, и это – я.
Вспомните хотя бы некоторые из моих необычайно талантливых рассказов. Что вы увидите, перелистав страницу за страницей? В каждой фразе заключен глубокий смысл, каждое слово на своем месте, все в полном согласии с действительностью; если я рисую пейзаж, вы видите его как на фотографии, а герои, которых я показываю вам в изумительно запутанном действии, стоят перед вами словно живые. Язык моих произведений великолепен – он превосходит своей чистотой даже язык Кралицкой библии.2 Истинное наслаждение прочитать хотя бы строчку из моих трудов; и если вы сделаете это, то почувствуете, какое приятное чувство снисходит в вашу душу, как тепло станет вам на сердце, – и с этой минуты вы со счастливой улыбкой на устах всегда будете носить при себе мою книгу. Я не раз был свидетелем того, как люди с презрением откладывали журнал, если в нем не было ни одной моей строчки. Да и сам я нередко так делал, ибо также принадлежу к числу своих поклонников и нисколько в том не таюсь. Каждый мой труд, выпущенный из печати, читает мне вслух моя супруга Ярмила, самая милая и интеллигентная женщина на свете; и нет такой фразы, которая не вызвала бы у меня возгласа вполне заслуженного восхищения: «Великолепно, прекрасно! Что за голова у этого Ярослава Гашека!»
Я останавливаюсь на этом мимоходом и только потому, что это – превосходное доказательство того, с каким восторгом встречают мои литературные труды широкие круги читателей. Я убежден, что тысячи читателей издают, как и я сам, возгласы восхищения; и это восхищение дорого мне потому, что оно исходит из сердец глубоко интеллигентных людей, для которых я навсегда останусь величайшим писателем мира. Я – живое доказательство того, насколько лживы утверждения, распространяемые нашими недобросовестными критиками, будто в Чехии нет ни одного писателя с мировым именем.
Теперь я приступаю к краткой оценке моего характера. Человек, пишущий прекрасные вещи, как я, должен обладать и прекрасной душой. На будущих выборах в имперский совет мне несомненно представится возможность как депутату, избранному единогласно от одного или нескольких округов, избавить австрийский парламент от позора, который заключается в том, что среди австрийских депутатов еще ни разу не заседал благороднейший муж Австро-венгерской империи! Я думаю, нет нужды пояснять, что, говоря о благороднейшем муже, я подразумеваю себя. В заключение я со всей определенностью заявляю, что все написанное здесь также является одним из моих великих благородных деяний, ибо что может быть прекраснее, чем деяние, когда человек совершенно бескорыстно возносит кого-нибудь на вершину славы? Сия глава несомненно откроет глаза многим, кто, может быть, рассматривает эту книгу, эту великую летопись лишь как собрание пасквилей, порочащих многочисленных общественных деятелей. Если эти строчки покажутся вам пасквилем – тогда, честное слово, я не знаю, что такое пасквиль!
Примечания.
«Руде право» № 202, 28.VIII.1937 г.
1 Так назвал свой народ крупнейший поэт чешско-словацкого национального возрождения Ян Коллар (1793–1852) в поэме «Дочь Славы».
2 Перевод библии с древнееврейского оригинала на чешский язык, выполненный в 1579–1593 годах в Кралицах членами общины «Чешских братьев» – чешской религиозной организации, созданной после разгрома гуситского движения. Написанная простым, ясным и образным языком, «Кралицкая библия» сыграла большую роль в развитии чешского литературного языка.
ВЕЛИЧАЙШИЙ ПИСАТЕЛЬ ЧЕШСКИЙ ЯРОСЛАВ ГАШЕК
Поскольку, описывая историю партии умеренного прогресса в рамках закона, я не раз касался своей особы, то теперь чувствую необходимость отбросить ненужную скромность и перед лицом всей общественности подвергнуть себя беспристрастной критике.
Как руководитель партии умеренного прогресса в рамках закона и ее кандидат, я должен оценить свои дела как можно объективнее и, одновременно, как можно обстоятельнее, чтобы не упустить ни одной примечательной черты моего характера. В моей жизни действительно бывают минуты, когда я, в восторге от какого-нибудь своего деяния, шепчу про себя: «Боже мой, какой я молодец!» Но какой мне от этого прок, если о том не узнает мир? Мир должен прийти к тому же выводу, и человечество должно оценить меня по заслугам: не только мое замечательное дарование и огромные способности, но главным образом мой чудесный талант и необыкновенно цельный характер. Конечно, могут спросить, почему я не попросил кого-нибудь другого написать панегирик обо мне, почему я, насилуя свою скромность, восхваляю себя сам?
Отвечаю: потому что я знаю себя лучше и наверняка не напишу о себе ничего, что не отвечало бы правде, – ибо смешно писать о самом себе, преувеличивая. Поэтому, когда надо похвалить себя, я употребляю самые скромные выражения; однако я решительно придерживаюсь того мнения, что скромность украшает мужчину, а настоящий мужчина не нуждается в приукрашивании, следовательно мы не должны быть скромными чрезмерно. Отбросим наконец всякую сентиментальность, из-за которой нас прозвали «голубиным народом»1, и станем настоящими мужчинами. Признаемся открыто, без ложного стыда в своих чудесных качествах! Как прекрасно, что я смело могу сказать: «Сударь, я – гений!» В то время как неуместно скромный человек сказал бы: «Сударь, я – осел».
Умный и ловкий человек всегда лезет вперед и сам разносит о себе славу, а застенчивый сидит в клозете, пока его более счастливый собрат, оценив себя по заслугам, находит себе применение в общественной жизни. Застенчивость – худшая черта человеческого характера. Это – обман, прикрытый личиной скромности; и с моей стороны – со стороны человека, имеющего огромные заслуги в развитии всей чешской литературы и общественной жизни, – было бы позором и преступлением перед чешским народом оставить его в неизвестности, гений я или нет.
Поэтому я скажу очень просто: в истории человечества можно назвать только одного всесторонне одаренного человека, и это – я.
Вспомните хотя бы некоторые из моих необычайно талантливых рассказов. Что вы увидите, перелистав страницу за страницей? В каждой фразе заключен глубокий смысл, каждое слово на своем месте, все в полном согласии с действительностью; если я рисую пейзаж, вы видите его как на фотографии, а герои, которых я показываю вам в изумительно запутанном действии, стоят перед вами словно живые. Язык моих произведений великолепен – он превосходит своей чистотой даже язык Кралицкой библии.2 Истинное наслаждение прочитать хотя бы строчку из моих трудов; и если вы сделаете это, то почувствуете, какое приятное чувство снисходит в вашу душу, как тепло станет вам на сердце, – и с этой минуты вы со счастливой улыбкой на устах всегда будете носить при себе мою книгу. Я не раз был свидетелем того, как люди с презрением откладывали журнал, если в нем не было ни одной моей строчки. Да и сам я нередко так делал, ибо также принадлежу к числу своих поклонников и нисколько в том не таюсь. Каждый мой труд, выпущенный из печати, читает мне вслух моя супруга Ярмила, самая милая и интеллигентная женщина на свете; и нет такой фразы, которая не вызвала бы у меня возгласа вполне заслуженного восхищения: «Великолепно, прекрасно! Что за голова у этого Ярослава Гашека!»
Я останавливаюсь на этом мимоходом и только потому, что это – превосходное доказательство того, с каким восторгом встречают мои литературные труды широкие круги читателей. Я убежден, что тысячи читателей издают, как и я сам, возгласы восхищения; и это восхищение дорого мне потому, что оно исходит из сердец глубоко интеллигентных людей, для которых я навсегда останусь величайшим писателем мира. Я – живое доказательство того, насколько лживы утверждения, распространяемые нашими недобросовестными критиками, будто в Чехии нет ни одного писателя с мировым именем.
Теперь я приступаю к краткой оценке моего характера. Человек, пишущий прекрасные вещи, как я, должен обладать и прекрасной душой. На будущих выборах в имперский совет мне несомненно представится возможность как депутату, избранному единогласно от одного или нескольких округов, избавить австрийский парламент от позора, который заключается в том, что среди австрийских депутатов еще ни разу не заседал благороднейший муж Австро-венгерской империи! Я думаю, нет нужды пояснять, что, говоря о благороднейшем муже, я подразумеваю себя. В заключение я со всей определенностью заявляю, что все написанное здесь также является одним из моих великих благородных деяний, ибо что может быть прекраснее, чем деяние, когда человек совершенно бескорыстно возносит кого-нибудь на вершину славы? Сия глава несомненно откроет глаза многим, кто, может быть, рассматривает эту книгу, эту великую летопись лишь как собрание пасквилей, порочащих многочисленных общественных деятелей. Если эти строчки покажутся вам пасквилем – тогда, честное слово, я не знаю, что такое пасквиль!
Примечания.
«Руде право» № 202, 28.VIII.1937 г.
1 Так назвал свой народ крупнейший поэт чешско-словацкого национального возрождения Ян Коллар (1793–1852) в поэме «Дочь Славы».
2 Перевод библии с древнееврейского оригинала на чешский язык, выполненный в 1579–1593 годах в Кралицах членами общины «Чешских братьев» – чешской религиозной организации, созданной после разгрома гуситского движения. Написанная простым, ясным и образным языком, «Кралицкая библия» сыграла большую роль в развитии чешского литературного языка.